Добрый месяц нахожусь во власти сомнений: открыть тайну, что сейчас ведома только мне, или не делать этого? А вдруг это навредит памяти моего Учителя?

О нем уже начали подзабывать даже мои современники, я уж не говорю о новых поколениях. История с Вольфом Мессингом всколыхнула прошлое, из него появилась фамилия «Михаил Васильев», и некоторые начали интересоваться творчеством этого незаурядного человека и писателя. Значит, тайна пусть остается тайной?

Но тут, как мне кажется, вмешался сам Вольф Григорьевич Мессинг (тот, которого я знал), и он распорядился: «Надо открыть правду, потому что лучше нее ничего нет!» Эту фразу он сказал однажды мне, когда мы заспорили о том, на кого он воздействует и кто не попадает под его власть. Тогда Вольф Григорьевич признался, что со мной ему «работать невозможно», и долгие годы я гордился этим. Вот глупец-то! Ведь я многое мог узнать о Мессинге, о его удивительных способностях, а теперь между нами непроходимая стена, потому что нет в живых ни его, ни Михаила Васильева, ни Рэма Щербакова.

Я назвал только этих трех, потому что с ними связано появление книги Вольфа Мессинга «Я — телепат». Один — автор, второй — делал литературную запись, а третий — научный редактор. Книга появилась в 1990 году в одном малоизвестном издательстве в серии «НЛО», которая представлена на обложке предельно ясно: «За достоверность фактов, публикуемых в серии „НЛО“, отвечает только автор. Серия эта не претендует на то, чтобы сообщать читателю строго доказанные, однозначно понимаемые и всеми признанные сведения…»

В то время, когда книга увидела свет, ни автора, ни Васильева уже не было в живых, оставался только Рэм Щербаков, по инициативе которого эта книга и была напечатана. А почему же этого не случилось раньше, когда живы были и Мессинг, и Васильев?

Потому что и тот, и другой возражали против ее выхода, и тому были веские причины. Главная из них — прошло время розыгрышей и фальсификаций! Издать книгу «Я — телепат» было не только невозможно, но и опасно, так как очень легко было проверить, что в ней правда, а что мифы. Так как последних насчитывалось намного больше (а точнее — почти все!), то на такой обман не рискнул ни Мессинг, ни Васильев.

Итак, что же скрывается «по ту сторону занавеса»?

Михаил Васильев — литературный псевдоним Михаила Васильевича Хвастунова, который много лет возглавлял отдел науки «Комсомольской правды». Превосходный литератор-популяризатор (его книги — это энциклопедия науки первой половины ХХ века), «Михвас» — мы так его звали — был великим педагогом. А мы — его ученики. Среди которых и Ярослав Голованов, и Дмитрий Биленкин, и Рэм Щербаков, и Леонид Репин, и Володя Станцо, и еще много светлых и прекрасных имен в нашей журналистике.

"Михвас" создал великолепный отдел науки, где рождались необычные идеи и проекты. К примеру, «Клуб любознательных», появившийся в то время, продолжает жить на страницах «Комсомолки». Интерес к науке тогда был огромен — ведь шла дискуссия «физиков» и «лириков», начиналась космическая эпоха, рождались атомная энергетика, электроника, бурно развивалась астрофизика.

Казалось, наука всемогуща, и оттого страницы «Комсомолки», а потом и других газет сверкали материалами о науке и ученых. И еще: нам казалось, что любая фантастика вскоре станет былью, и мы старались показать, что именно в науке можно осуществить самые дерзкие мечты. Потому-то рядом с реальными достижениями, в «Клубе любознательных» мы представляли фантастические проекты. И подчас трудно было разделить, где вымысел и где правда.

"Михвас" был писателем, фантазером, прекрасно знал поэзию, умел увлекаться и увлекать других. Так появилась серия материалов, где вымысел невозможно было отделить от реальности. Первый из них — фотографии «летающих тарелочек» (то бишь «кораблей инопланетян»!)

Метеоролог на Таймыре при проявлении пленки обнаружил на одном из кадров «тарелку». Снимок появился в некоторых изданиях. В том числе и в «Известиях». Мы тогда конкурировали с этой газетой. И вот однажды в «Клубе любознательных» появилась целая серия снимков с «кораблями инопланетян». Некоторые из них парили над домом Алексея Аджубея (тогдашнего редактора «Известий»). Группа «тарелок» пролетела и над Кремлем.

Это была сенсация, потому что только наши фотокорреспонденты могли получать такие снимки. Один из ученых показал нам, как надо ставить источник света, чтобы на пленке получались «корабли инопланетян», и мы, конечно же, начали «производить» их в большом количестве.

Потом настала очередь «марсианского муравья». Фото было опубликовано на первой полосе, и большинство читателей «Комсомолки» поверили, что автоматическая межпланетная станция везет на Землю с Марса этого муравья. И практически никто не обратил внимания на дату, которая была поставлена на этой странице, — 1 апреля 2022 года… Кстати, до сегодняшнего дня я получаю письма с вопросом о том, что сделали ученые с тем «марсианским муравьем» и где он сейчас находится!?

Далее: чудовище озера Хайыр. Оно появилось в «Записках геолога», которые родились за письменным столом в отделе науки на шестом этаже. Затем — «лифт в небо», когда на тросе можно было подняться на околоземную орбиту… Дошла очередь и до шахмат. Полтора года «сражались» читатели с машиной, способной делать ходы только по подсказке ее создателей… Искусственные спутники Марса начали свою жизнь на страницах газеты, а потом запестрели в журналах, в научных обзорах, и даже один из самых известных «академиков с юмором» И. С. Шкловский удивлялся, насколько доверчивы наши читатели…

Полуфантастические розыгрыши выходили благодаря «Михвасу», убежденному (и он был прав!), что они подогревают интерес у общественности к науке и ученым.

После своего ухода из «Комсомолки» сам Михаил Васильевич выдвинул несколько гипотез. Одна из них: «полая обитаемая Луна». Он написал несколько статей, в которых доказывал, что Луна — искусственная, что это корабль — посланец других цивилизаций.

В это время в нашу кампанию начал приходить Вольф Мессинг. Он был дружен с Хвастуновым, бывал у него частенько. Вольф Григорьевич любил наши посиделки, активно в них участвовал, но никогда не демонстрировал свои опыты. «Это для сцены», — говорил он, и мы с ним соглашались.

В это время «Комсомолка» начала публиковать детективные романы с продолжением: это была так называемая восьмая колонка. А романы — Жоржа Сименона и Агаты Кристи. И однажды «Михвас» предложил свой «роман». Это и была книжка «Я — телепат».

В то время я руководил отделом науки. «Михвас» показал рукопись мне. «Чем не роман?» — спросил он. Я возразил, мол, Гитлер, Сталин, Берия и другие реальные персонажи превращают рукопись в документальную прозу, и вымысел уже кажется реальностью. Это был конец 60-х годов, упоминание Сталина и Берии в большой печати оставалось под негласным запретом, да и не хотелось играть на ностальгии в обществе.

"Михвас" и Мессинг согласились с этой точкой зрения… Они показывали рукопись только друзьям. Один экземпляр сохранился у Рэма Щербакова. Упомянутая выше публикация книжки «Я — телепат» два десятка лет назад прошла незамеченной. Но теперь время изменилось, потому-то такой всплеск интереса к Вольфу Мессингу. Да, он был прекрасным актером (так и считал сам!), никогда не представлял себя провидцем, да им и не был. И не хотел им быть…

Невольно сегодня Вольф Мессинг становится апологетом Невежества, которое стремительно захватывает наше общество. Он был бы огорчен, что способствует этому. Точно так же, как и Михаил Васильев и Рэм Щербаков. Они всегда несли людям Знания, ради чего жили и работали.